«Книга Андрея»:
О ЧЕРНИ

Тибет

Привет, друг дорогой, шлёт тебе Заратустра из места одинокого, где даже горы кажутся одинокими!
Ну и странных же людей повстречал я здесь: жизнь свою они превратили в покой, ибо так готовятся они к смерти, которая больше для них, чем жизнь. Странно ли, что и горы кажутся здесь одинокими?
Ходят они как тени, эти жёлтые люди, говорят они тише листвы пожухшей, улыбаются только губами и шаркают по скалистым склонам протёртыми своими сандалиями. Сначала мне понравилось среди них, но потом ощутил я, что и сам уподобляюсь я тени. «Но тени чего?!» – спросил я себя. И не было мне ответа, и только странные люди улыбались мне тонкими расщелинами своих глаз, шепча, подобно листве пожухшей, загадочные слова, которые я не в силах был разобрать. Говорили они мне о черни, говорили тихо, говорили застенчиво. Чернь – это люди, которые умирают, но родятся в скором времени снова. Они же, эти странные люди, что шаркают по склонам в протёртых сандалиях, люди эти, средь которых и горы кажутся одинокими, решили умереть насовсем. И тогда увидел я, что они уже умерли!
Среди теней находился я, и сам чуть было не стал я тенью. Отчего же зовут они чернью тех, кто не стал ещё тенью, а себя – нет, хотя сами они – тени, а тени черны!
Кем ещё быть теням, если не чернью? И тогда разъяснили мне странные люди эти,
что есть чернь. «Чернь – это созидающие», — так думают эти жёлтые люди в протёртых сандалиях, что живут среди гор, которые кажутся оттого одинокими. «Но что же жизнь тогда, если не созидание?» – спросил я людей этих, глядя в узкие расщелины их неморгающих глаз. «Жизнь – это страдание, и она иллюзорна», — ответили мне тонкие губы их. «Но что же реально тогда, если не жизнь?» – снова спросил я людей этих странных. «Реальное непостижимо», — ответили они, улыбнувшись пустыми глазами, и стали вовсе безгласны. Умереть в жизни – вот оно высшее благо для тех, кто не считает себя чернью, но чёрен, как тень. «Зачем же ушли вы в горы?
Там, внизу, полным-полно таких, как и вы, и даже "лучше" вас, ибо они уже умерли!» – так говорил я с тенями, чьи глаза никогда не смыкались, кроме как для временной смерти. Но не было мне ответа. И тогда спустился я с гор и повстречал людей там, что и вправду чернью себя считали. Они рассказывали мне, что жили прежде и будут жить впредь. А я спросил их – откуда знают они это, и они ответили мне, указуя на горы: «Там живут те, кто знает тайну сию лучше нас!
Они говорят!»
«Так вы можете ничего не делать, раз всё и без вас продолжается?» – спросил я тех, кто именовал себя чернью. «Ничего не делать – то признак мудрости, мы же чернь, нам не дано!» – так отвечали мне люди, которые называют себя чернью и живут подле гор, которые показались мне от слов этих ещё более одинокими. Дано человеку жить, но одни полагают, что это бессмысленно, другие – что неизбежно. Да, трудно кого-то из них назвать человеком, они больше похожи на чернь!
Эгоист светится, сами Собой Других освещая, но не было таких в месте этом, где даже горы кажутся одинокими! Воистину, холодный ветер дует нам с юга!
Одинок ли ты, друг мой милый, или ты светел?