|
|
******* М не удалось оторваться. Я видел, как коричневый поднялся с пола. Он стоял один посреди станции и, жеманно утирая рукой отсутствующие слезы, махал мне вслед коричневым платком. Я перевел дыхание и огляделся. На сиденьях — семь или восемь человек. Казалось, все они дремлют. Словно мертвые. Странное чувство... Я сел и стал напряженно вглядываться в темное окно поезда. Подземка. Прообраз ада. Гул несущегося поезда. Тоннель, мелькающие в темноте редкие фонари. Я прислушался к стуку колес: «Туф-туруф, туф. Туф-туруф, туф. Туф-туруф, туф». И сквозь этот стук стали проступать слова: «Выхода нет. Выхода нет. Выхода нет». А поезд все ускорялся и ускорялся. «Выхода нет. Туф-туруф, туф. Выхода нет. Туф-туруф, туф». Вдруг один из пассажиров в конце вагона встал и направился ко мне. Что ему нужно?! Пожилой мужчина, голова опущена. Но вот он поднимает ее, и я начинаю различать в его лице знакомые черты. На глазах этот пожилой мужчина превращался в коричневого! — Дружок! Ну, что за глупости! — коричневый стоял прямо передо мной и качал головой. — Ты меня разочаровываешь! С виду такой умный мальчик, а ведет себя, как трехлетнее дитя! — Что тебе нужно?! — я вжался в сидение. — Честно? — спросил он. Его голова скатилась с плеч, словно по трамплину для прыжков с высоты, и закачалась, как головка китайского болванчика, прямо перед моим лицом. — Да, — конечно, я хотел знать правду. Его голова вернулась обратно — к плечам: — Кто знает... Кто знает... — кокетливо протянул коричневый. — Я вообще ничего не понимаю... Кому могло взбрести в голову возложить на тебя такую ответственную миссию? Ума не приложу! Ты же юродивый! Ну честное слово! Отвратительный, мерзкий, глупый. Форменный неудачник! Боже мой, и я должен с ним заниматься! — Так оставь меня, оставь! — заорал я. — Тише, тише! — зашипел коричневый и, притворяясь встревоженным, стал оглядываться по сторонам. — Покойников разбудишь! Глядя на мое испуганное лицо, коричневый расхохотался. Вагон качало из стороны в сторону. Звук его смеха перекрыл гул несущегося по тоннелю поезда. Покойники встрепенулись и стали медленно подниматься со своих мест. Резкое торможение. Поезд вылетел на платформу следующей станции. Я бросился к дверям, вырвался наружу и помчался по вестибюлю к эскалатору. Когда я добрался до Дашиного дома, коричневый стоял у подъезда, изображая услужливого швейцара. — Милости простим! — пропел он елейным голосом и распахнул передо мной дверь. Я вошел внутрь и обернулся. — Удачи вам! — поклонился он. Дверь за мной закрылась. Я был в замешательстве. О какой миссии мне говорит коричневый? Что значит — Избранник? Откуда ему известны все мои планы, мои мысли, моя формула, то, где живет Даша. Вообще — все? Он хочет получить через меня письмо? Может быть, он надеется, что я достану у Даши письмо, а затем он его у меня отнимет? Я сидел на полу лифта, не в силах нажать на кнопку «7». Даша живет на седьмом этаже. Паралич воли. Нет никаких сил. Двери лифта то съезжались, закрывая меня в этом кубе с зеркалами на стенах, то разъезжались. Медленно, чинно, не торопясь. Пульсирующее пространство. Так пульсирует Вселенная. Этот лифт, словно маленький атом Вселенной. Я — ядро, протон. Его стены — орбита движения моего электрона. Даже если я поднимусь на седьмой этаж... Даша не отдаст мне письмо. Если у меня не будет письма, я не сделаю того, что должен. Страшная правда. Мой план прост — превратить все вещество Вселенной в антивещество. Антивещество — это вещество гигантской плотности. Оно сжато. В нем нет расстояний между ядрами атомов и электронами, как у вещества. Если представить себе, что Солнце — ядро атома, а планеты — электроны, движущиеся по своим орбитам, то антивещество — солнце и планеты, сложенные в одну авоську. Антивещество — это вещество экстремальной плотности с гигантской гравитационной силой. Это то, что называется Черной дырой. Чтобы превратить вещество в антивещество, а всю Вселенную в одну большую Черную дыру, нужна огромная энергия. Эта энергия во Вселенной есть — именно столько ее потребовалось для Большого взрыва. Но после взрыва она рассеялась. Теперь ее нужно собрать. А для этого нужен резонанс, необходимо синхронизировать процессы. У Даши в квартире на седьмом этаже письмо. В нем ключ к моей формуле. Нужно только подставить его в формулу. А дальше все пойдет своим ходом — большое количество «случайностей» приведет к последствиям вселенского масштаба. Осталась всего пара шагов. И на последние пару шагов у меня просто нет сил. Несправедливо. Если превратить одну только Землю в антивещество, она уместится у меня на ладони. У этого шарика будет масса Земли. Великое сосредоточие силы. Черная дыра на ладони. А вся Вселенная — шарик, величиной с Землю. Если вся Вселенная утрамбуется в одну большую Черную дыру, вещество в ней перемешается. Антивещество — это абсолютный хаос, оно гомогенно. В таком состоянии Вселенная сможет существовать только мгновение. Потом будет взрыв. Это как тасовать колоду карт. Новая комбинация будет удачнее прежней. Мне 23 года. Я видел многое и многое понял. Эта Вселенная — самая неудачная из всех возможных комбинаций энергий. Ее высшее существо — человек. И это высшее существо — апогей ее развития. Но он ниже низкого! Он не заслуживает жизни. Все, что он сделал — это потерял душу. Развитие Вселенной по данной ветви не должно продолжаться. Все рожденное должно умереть. «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода», — так говорил Христос. Так он говорил о своей смерти. Не умерший — не воскреснет. Не воскресший — не узнает жизни вечной. Все рожденное должно умереть. Я должен... Тут мои путаные размышления, которыми я пытался так безуспешно привести себя в чувство, прервались. Двери лифта с грохотом захлопнулись. Он взлетал. Меня вжало в пол. От свиста заложило уши. Стены сдвинулись. Пушечное ядро, которым выстрелили в бесконечность. А в этом ядре — слизень.
|