|
|
Ступень Посвящения – Вторая. (Первой ступенью может быть ваш личный жизненный опыт. А может и не быть.) 1. Прежде чем скомкать эти листки и выбросить, я все-таки не поленился прочитать их. Прочитал и почему-то не стал ни комкать, ни выбрасывать. Я не мог понять, откуда они взялись, эти три листка, будто кто-то таинственный проник сюда, в комнату, и подбросил их на мой письменный стол. Как же я не заметил этого пришельца? Вдруг вор? Не остановил его, не заговорил с ним? Похоже, он интересный человек, видимо, его всерьез волнуют вопросы весьма высокого порядка. Без сомнения, он – сноб, много возомнивший о себе, да и нахальный: бесцеремонно проник в чужой дом и подбросил непонятно зачем свои сумасбродные записи. Хотя, впрочем, перечитаю-ка их повнимательнее. ? ? ?
2.- Почему ты, с твоим положением, образованием, известностью, наконец, здороваешься на улице за руку с каким-то бомжом, ханыгой? От него, простите, запах нехороший… Он что, друг детства? - Нет, я его практически не знаю… - Я тебя не пойму. Есть ведь такое понятие – идентификация… - А я не чураюсь идентификации с ним. Почему? Ответ прост, но чтобы прийти к этой банальной прописной истине, потребовалось слишком много… - Могу я хоть услышать эту банальную прописную истину? - Пожалуйста: мы не знаем, кто из Высшего Мира персонифицирован в этом человеке. - Ничего не поняла. - Я тоже не понимал. Раньше. - Сколько пафоса! Давай лучше о другом. ? ? ?
3. Впервые я почувствовал, что оказался на подступах к тому, чтобы начать что-то понимать, когда знакомый ученый (он занимается исследованием силовых полей) продемонстрировал мне несложный опыт. - Вот это – телескоп, - пояснил он, - самый простенький, точнее будет назвать его хорошей подзорной трубой. А вот здесь – излучатель. Посмотри, посмотри в телескоп! Смотрю. Передо мной – обычное звездное небо, не раз мною виденное прежде. И вдруг! Ученый щелкает выключателем, и перед моими глазами – совсем другие звезды, черные дыры, скопления «тусклых галактик», газовых облаков. В знакомые с детства созвездия добавились новые звезды. Все на каких-то непривычных, вроде бы пустых ранее местах. Не знаю, как это называется, как это правильно называется, если, конечно, можно это назвать правильно, но там, в телескопе, - совсем иное, Иное… - Что я видел? - Ты видел нашу Вселенную, ту же самую, привычную для взгляда, только в лучах определенного силового поля. - ?! - То, что мы называем реальным миром, - совсем не реальный мир, - продолжал он с нарочитым спокойствием. – Мы можем воспринимать лишь ту часть реальности, которую позволяет воспринимать физическое строение нашего глаза и нашего мозга. Реальность – иная. Реальность стала Иной. А изменена лишь точка отсчета, лишь одна составляющая, физическая составляющая – добавлены лучи силового поля в исходном пункте наблюдения. И в результате: весь мир – Иной. А если изменить две, изменить три составляющие… Меняется картина не только зрительная, меняется суть. Есть ведь гипотеза: будь у нас постоянная температура тела 34 градуса, а не 36,6, мы жили бы лет по 600-700. Не знаю, не могу компетентно судить о справедливости гипотезы, меня привлекало в увиденном в телескоп другое. Я решил менять составляющие. У своей деятельности, у своего здоровья, у своей судьбы, наконец. Результаты таких изменений превзошли самые смелые ожидания. ? ? ?
4. Для людей совершенно естественно четырехмерное видение мира. Неспособные внимательно вглядеться в окружающий их (рядом с ними же!) мир, они любят называть нас инопланетянами. Но мы ниоткуда не прилетали, мы всегда были здесь. Просто несовершенство вашего глаза и ограниченность возможностей вашего мозга не позволяют вам видеть нас. Что и кто вы для нас? Наша прошлая жизнь? Если так, то она интересна для нас примерно столько же, сколько для человека интересна его жизнь в форме эмбриона. Мы никогда ничего не скажем в утвердительной форме. Вы не должны и не можете это знание иметь как знание. Как предположение – да. Как веру – да. Но не как знание. Поэтому здесь ничего не будет в утвердительной форме. В диалог мы вступаем крайне редко. И лишь с теми, кто стремится постичь Законы Вселенской Гармонии. Мы сами выходим на контакт. Записи на этом обрывались. Всего три листка. Но, похоже, эти бумажки – не последние. Они появятся еще и еще. Видимо, Неизвестный этот всерьез за меня взялся. Но почему эта тварь пишет моим почерком? ? ? ?
5. Путь эмбриона к новорожденному – это воплощение в материи, в живой материи, уже существовавшего кода. Код (или Разум Души, или Космический Разум) выстраивает будущего человека в утробе матери. Все уродства и отклонения – только лишний раз доказывают зависимость человека от творящей силы Вселенского Кода. Какой сверхгигантский разум придумал этот код? Какой сверхчеловеческой силе подстать изменить этот код и совершить чудо? Повернуть Путь судьбы из потемок к свету? Даже времени Он может сказать: время, назад! Как выйти на контакт с Созидательным Разумом? Да и внемлет ли он нашим желаниям? ? ? ?
6. Несколько лет назад многие газеты мира обошла небольшая заметка про одну женщину (она живет в какой-то из южных стран, к сожалению, не запомнил, в какой). Эта женщина в возрасте где-то семидесяти лет неожиданно начала молодеть. К девяностолетию она стала выглядеть, как ее тридцатилетняя правнучка. И автор эффектно закончил свою публикацию замечанием самой помолодевшей старушки о том, что у нее есть проблемы со своим другом (тоже правнуком по возрасту), так как в девяносто шесть лет ложиться на аборт несколько стеснительно. Зная газетную кухню, я прекрасно понимаю, насколько ценна публикация подобных заметок для поднятия тиража. И все-таки… Процентов девяносто, кого я спрашивал, возможно ли такое, отрезали однозначно: чушь, вымысел. Остальные что-то пытались объяснить методиками лечебного голодания, настоями трав, восстановлением клеточной воды, очищением кровотока. Очень интересные предположения. Однако, похоже, помолодевшая старушка ничего не делала специально, чтобы с ней произошло подобное чудо. Размышляя, как обычно, за холстом, я, совсем усталый, уснул. Утром появился очередной листок с очередной записью. Но там было написано одно лишь слово, ничего мне на тот момент не сказавшее: «Вхождение». ? ? ?
7. Клетку можно программировать на бессмертие. Только структурированная клетка способна к самовосстановлению. Графит и алмаз имеют в основе один и тот же углерод. Только разную структуру. Когда частота колебаний энергии человека как биологического существа совпадает с частотой космических колебаний, человек слышит Космос. Формулу физического бессмертия не получат в пробирках и лабораториях. Она придет из Космоса, когда наступит час ее прихода. Космический Разум остерегается передать иное открытие на Землю. Есть информация, что в Межгалактическом интеррасовом центре побывал представитель Земли, и ему сказали, что земляне еще не подготовлены к Высшему Знанию. ? ? ?
8. Для меня неважно, где мои картины будут висеть – в Лувре или на чердаке крестьянской избы. Для меня неважно – купят ли их и за сколько. Для меня важно, для меня ценно, для меня самое-самое: то состояние, в котором я был, когда их делал. ? ? ?
9. Лет двадцать пять назад тебя за такие мысли в один миг выкинули бы из университета. Лет шестьдесят пять назад посадили бы. Но сегодня, когда ты сам к ним пришел, пройдя определенный Путь, ты можешь их открыто высказывать. Мысли эти стары, как Вечность, стары, как Истина, сколько бы ни давили их, сколько бы ни изгоняли, они все равно побеждают: Дух первичен по отношению к телу. Дух способен регулировать состояние тела. Все в человеке, как и у любого из животных, земное. Только дух – космического происхождения. Именно дух способен регулировать жизнь по неземной (несмертной) модели. ? ? ?
10. В моей комнате вдруг обнаружилась еще одна, совсем иная. Она начиналась примерно посередине моей, ближе к правой от входа стенке, и тянулась вдаль. Зыбкие, прозрачные линии, желто-золотистые, будто излучающие загадочный свет, обозначали ее контуры. Мебель, вещи, находящиеся в ней, казалось, не кончаются. За первыми предметами возникают новые, за ними еще, еще. Робко делаю первый шаг. Иду по полу. Будто ступаю по чему-то мягкому, тонко чувствующему мои шаги. Прохожу сквозь комнату соседей, если судить по расстоянию и не замечать пройденных стен, но я все в той же, желто-золотистой, иной комнате. Вот уже должна быть наша мерзкая коммунальная кухня с кучами хлама, пустых бутылок, обгоревших кастрюль, и с вечным, неистребимым, всепроникающим коммунальным запахом, но я не вижу и кухню, не ощущаю ее ароматы, я в той, в желто-золотистой, бесконечной комнате. Вот выплыл, будто слегка окунутый в проявитель, белый концертный рояль среди зарослей нездешних благоухающих растений, издалека плывут звуки песен, то нарастая, то прячась в лесной чаще, то разливаясь эхом среди скал. На лужайках, среди благоухающих белых и розовых огромных цветов резвятся крохотные юные феи. Золотистые белочки скачут наперегонки по ветвям тысячелетних дубов, а там, за деревьями, за скалами, не хочет садиться за горизонт двойное веселое солнце, оно не торопится, оно ждет. А я – иду.
|