«Единый вкус» в восприятии мирных и гневных божеств
Освобождение наступает, когда уходит двойственность, дуальность. Неведение присутствует всегда, когда есть двойственность. Вся практика сводится к тому, чтобы обнажить недвойственность, а затем поддерживать ее.
К примеру, когда Учитель дает прямое введение, он помогает вам обнажить недвойственность. Осознавание в чистом виде недвойственно. Осознавание в схваченном, обусловленном видении всегда двойственно. Можно сказать, что если мы представим две такие дороги, то путь к сансаре, рождению и смерти, страданиям – это двойственность; путь к счастью, освобождению, просветлению, бесконечному бытию, сознанию и блаженству – это недвойственность. Это развилка, и у живых существ на этапе осознанной эволюции всегда наступает такой поворотный момент – либо двойственность, либо недвойственность; либо осознавать вне дуальности, либо осознавать в дуальности. Осознавать в дуальности означает идти по пути сансары, новых рождений; осознавать вне дуальности означает войти во вселенскую гармонию, в ритм с изначальным бытием и стать частью этого изначального бытия. Хотя мы понимаем это из лекций или из книг, на самом деле реализовать принцип гораздо сложнее.
Самарасья переводится буквально как «состояние единого сока» или «вкус нектара». Йогин, реализовавший «единый вкус», воспринимает все бытие как Абсолютное, как Бога, как Божественное, без различий, поскольку он перестает видеть мир дуальным способом и воспринимает его недуальным способом. Говорят, что он уподобляется мистическому существу, которое идет по золотому острову: нет ни тени грязи, ни страданий, ни страха, ни иллюзий, все есть Божественное, все есть Абсолютное. Можно сказать, что с самого начала все есть Божественное, однако из-за того, что внутри нас много небожественного, мы упорно отворачиваемся или не понимаем, как же это видеть все Божественным, потому что в нас сильны действия старых самскар – тенденций видеть все не Божественным, а обусловленным.
Часто про святых йогинов говорят, что они одними глазами смотрят на богов и демонов, на золото и гальку, на страдания и радость, хулу и хвалу, почет и поражение, удачу и беду. Состояние «единого вкуса» не означает некое безжизненное безразличие, как равнодушие, когда мы доходим до какой-то отчаянной точки – «да мне вообще все равно». Раньше мы стремились к чему-то, а потом мы доходим до такой апатии, когда думаем: «Ну, теперь мне уже все равно». Мы думаем: «Вот это я, наверное, достиг “единого вкуса”. Я стремился раньше к чему-то великому, святому. Потом увидел, что во мне столько всего противоположного этому, и у меня очень мало шансов когда-либо реализовать это великое. Я стремился подражать сиддхам, но затем увидел, что я существо совсем из другой категории, даже рядом не стоящее, и у меня возникает такое безразличие». Я думаю: «Ну, я буду делать то, что делаю, – это, наверное, и есть “единый вкус”». Но такое безразличие не стоит путать с состоянием «единого вкуса».
«Единый вкус» – это не апатия, а величайшее вдохновение, это глубочайшее проникновение в природу реальности, когда вы в самом деле раскрываете Божественное присутствие в каждой секунде и в каждой вещи. Вы настолько переполнены этим потоком Божественного присутствия, или милости, и этой благодатью естественного состояния, что каждое восприятие теперь для вас как благословение. Если раньше были страдания или трудности, теперь они для вас не являются страданиями и трудностями, а являются благословениями. Обычно практикующие склонны разделять реальность, даже когда следуют пути недвойственности. Когда у них случаются страдания ума или тела, какие-то внешние проявления реальности, которые не соответствуют их идеальным представлениям, у них возникает что-то типа состояния шока или ступора, когда они не в состоянии интегрировать собственные страдания, уныние, различные мысли. Они находятся в глубоком разделении с реальностью, когда видят вовне что-либо, что не соответствует их представлениям.
Однако в недуальность должно быть интегрировано все, абсолютно все, когда не остается чего-либо, что не могло бы быть впитано в осознавание. Поэтому практикующий естественное состояние из всего делает чистые лотосы. Я читал, что один йогин, когда испытывал разные страдания, уныние, делал так: он визуализировал, как его страдания или нечистые соcтояния превращаются в черные цветы лотоса, а затем подносил их гневной форме божества. Даже из этого он делал акт практики или акт поклонения.
Быть погруженным в естественное состояние означает всегда рассматривать мир таким недуальным способом.
Что означает принцип божеств (деват)?
Божества указывают на вселенские силы, неведомые нам. Но с точки зрения Лайя-йоги принцип божеств указывает на наши собственные силы, скрытые в глубинах нашего естественного ума. Есть разные категории божеств, есть собственная энергия, чистая энергия в наших каналах, а есть чистая энергия, которая обладает собственным сознанием, – определенные божества, или боги. В Лайя-йоге мы обычно не практикуем садхану божеств, или богов, а практикуем путь единого осознавания, считая, что когда мы осознаем, то чистое видение и божества проявляются сами.
Когда мы выполняем Гуру-йогу с Ишта-деватой, с сиддхами, если мы правильно практикуем, то принцип «деват» обнажается сам. Мы понимаем, что божества (деваты) – это другое состояние энергии и оно есть в нашем уме и в нашем теле, в наших каналах.
Обычно в сутре говорят только о сознании. В тантре говорят о сознании, которое проявляется как проявленное внешнее, или энергия. Обычно в практике сутры говорят о недвойственном Брахмане. Его описывают как Абсолютного, Всеблагого, лишенного качеств, без признаков имени и формы и т. д. – как абстракцию. В тантре, когда говорят об энергии, о проявленном, говорят: «О Господь, Ты в каждом звуке, Ты в цветке, Ты в чистоте, Ты также в топоре убийцы и глазах маньяка, Ты в нечистоте». В тантре, когда рассматривают энергию, рассматривают ее полностью недвойственным способом, то есть все, что ни проявляется, все является божественным. Божества, можно сказать, – это наши представления о чистой энергии, которые мы можем видеть. Они изображаются в форме существ, похожих на людей, потому что таким образом наш ум привычнее интерпретирует эту энергию, но фактически у них нет никаких ограничений.
Мы привыкли воспринимать божеств как существ утонченных, чистых и святых. Однако в тантре есть также и принцип гневных божеств. Когда мы смотрим на гневных божеств, мы вначале можем не понять, что это такое. Они изображаются с гирляндами из черепов, в обнаженном виде, они объяты пламенем, они держат чаши с кровью, у них в руках сабли, лезвия, топоры, отрубленные головы, они пьют кровь и т. д. Если вы не понимаете принцип недвойственности, они могут вам показаться демонами. Они одной рукой благословляют, а в другой руке держат топор или что-нибудь подобное. У них может быть ужасающая внешность: вытянутый язык, страшные глаза и прочее. Но если мы понимаем принцип тантры, мы понимаем, что божества – это одухотворенная или чистая обожествленная энергия в нашем уме и теле, и чистая энергия касается любых проявлений.
Гневные божества – это наши собственные яростные или грубые энергии, которые объединены с присутствием, поэтому они стали чистыми. Можно сказать, божества – это тонкие состояния нашей энергии и сознания. Когда порождается божество? Когда мы находимся в присутствии, в естественном состоянии. Когда мы находимся в естественном состоянии, наша энергия и наш ум подчиняются осознаванию и недвойственности, тогда можно сказать, что порождается божество. Если же наш ум и энергия не подчиняются недвойственности, то не порождается никакое божество, а порождается желание, демон, гнев – что-нибудь в этом роде. Божества выражают спонтанный танец, свободу проявления энергий без всяких ограничений. Это чистые состояния в нашем уме и теле.
Однако энергия может быть тонкой и грубой. Когда эта энергия тонкая – это мирные божества, когда эта энергия грубая – это гневные божества. Тем не менее все они являются пробужденными и полностью просветленными.
Когда мы воспринимаем гневных божеств, это устраняет из нашего ума иллюзии в отношении божественного или в отношении недвойственности. Многие воспринимают только одну сторону реальности, думая о святости, чистоте и прочем, но с точки зрения тантры такое двойственное восприятие святости и чистоты – это тоже разновидность нечистоты. Истинная чистота заключается не в том, чтобы отвергать что-либо или принимать что-либо, она заключается прежде всего в принципе осознанности или осознавании.
Бывают йогины, которые очень сильно отделены от мира, от себя и бытия. Стоит им услышать скверное, увидеть грубого человека, они чувствуют, что вся их чистота и святость полностью разрушаются и они очень слабы в духовном плане, потому что их способность к интеграции очень низкая. Они могут интегрировать только мирные проявления, связанные с верхними чакрами, а нижние чакры у них не работают, не включены в процесс созерцания. Поэтому, встречаясь с мирскими людьми, они чувствуют себя жутко, не знают, как адекватно себя вести, потому что не готовы признать в них божественное.
Однако практик, пребывающий в присутствии, понимает, что Бог пребывает как в божествах, так и в мирских людях, и в монахах, и даже в преступниках и убийцах, и даже в животных; и он смотрит не на оболочку, а на квинтэссенцию, божественную искру в них. Разумеется, в одних Он проявлен в чистом виде, в других Он проявлен в нечистом виде. Тем не менее, когда все есть Брахман – все проявления абсолютны.
Когда мы понимаем принцип гневных божеств, то внутри нас возникает глубокое восприятие единства как вовне, так и внутри. Мы понимаем, что все эти проявления суть единая природа, единая манифестация недуального осознавания. Если мы этого не понимаем, то кроме того, что мы будем бессознательны в обыденной жизни, в бардо нам придется туго, потому что в мирах после смерти (в бардо) проявляются как мирные божества, так и гневные манифестации. Они проявляются как яростные существа с чашами, в которых налита кровь, с трупами, с гирляндами из черепов, у них ужасающая внешность и прочее. Это наши собственные энергии, исходящие из района муладхара-чакры, свадхистана-чакры, коленей, стоп, подошв и т. д. Они исходят из нашего ума и проявляются как яростные божества, и вид у них очень устрашающий. Они могут кричать: «Бей, убивай!», гневные мантры: «хум», «пхат», но все эти энергии исходят из нашего же собственного сознания. Мы их пугаемся, и возникает либо их отторжение, либо страх; вместо того чтобы оставаться в присутствии и созерцать, растворить эти видения, мы спасаемся от них бегством, и таким образом стремимся к новому рождению, пытаясь где-нибудь от них укрыться.
Тот же, кто понял этот принцип недуальности, во всех этих гневных проявлениях узнает свой собственный ум, он подумает: «Это проявления божественного присутствия, только яростные, нет смысла пугаться, надо оставаться в присутствии. Эти проявления не причинят мне никакого вреда». Поэтому говорят, что святой, достигший уровня «единого вкуса» (самарасьи), одними глазами рассматривает как мирные, так и гневные проявления.
Одна старуха под конец жизни решила изучать Учение. Она пригласила Учителя, который видел, что старуха малоспособна, но решил показать ей разных божеств. Когда он показал ей змееголовую богиню, старуха подумала: «Это вообще какой-то демон!..» Но Учитель сказал: «Нет, это не демон, это божество, просто оно проявляется таким образом». Старухе стало очень интересно – божество может проявляться как змееголовая богиня.
Затем она состарилась еще больше и оставила тело. Проявлялись разные божества, которых она не могла распознать, и она их боялась, испытывая к ним двойственное отношение. Затем она увидела змееголовую богиню и, вспомнив наставления, подумала: «Несомненно, это сам Будда так проявляется» – и сделала ей простирание. Когда она сделала так, то сумела достичь Освобождения в Чистой земле.
Когда мы осознаем принцип божеств внутри нас, возникает понимание, как быть в правильном состоянии созерцания. Если же мы разъединены с нашей энергией и различными ее проявлениями, такое созерцание только частичное, и оно двойственное, поэтому истинный практик, тренирующийся в «едином вкусе», учится всегда воспринимать мир священным и божественным, не теряя такого созерцательного присутствия. В противном случае, когда мы столкнемся с гневом, с унынием, со страданиями, с мирскими желаниями, мы их не сможем распознать как проявления божественной природы и, скорее всего, не сможем остаться в правильном созерцании. Максимум, что мы тогда сможем сделать, – отрицать их, подавлять каким-то образом или трансформировать.
Однако, с точки зрения Лайя-йоги, освобождение от любых нечистых состояний происходит благодаря присутствию и самоотдаче. Мы не столько пытаемся блокировать или трансформировать какие-то наши собственные нечистые состояния, мы пытаемся распознать их корень, откуда они исходят, их источник. Когда мы распознаем их источник, мы видим, что этот источник – это святое, это абсолютное, это божественное. Тогда мы понимаем, что нам нет нужды вообще ввязываться в стычки с негативными состояниями, а нам нужно просто войти в их источник и довериться ему, позволить божественному свету рассеивать все нечистые состояния. Тогда вся нечистота внутри нас уйдет, и этот свет воссияет в самом его глубоком видении.
Принцип «единого вкуса» не означает, что на относительном уровне мы ведем себя бесшабашно, думая, что если воспринимать все как «единый вкус», тогда нет нужды соблюдать заповеди или накапливать заслуги; раз можно видеть Бога во всех проявлениях, не лучше ли пойти на рынок или куда-нибудь развлечься? Думать так – значит иметь совсем поверхностный дешевый подход, потому что даже когда мы пытаемся делать так, внутри нас есть тонкая регистрация, и она все равно продолжает разделять, ведь реализовать «единый вкус» вовсе не означает некое поверхностное видение. Реализовать «единый вкус» – это полностью оставить собственные оценки, предпочтения, желания, эгоизм, перестать разделять себя и других, перестать разделять жизнь и смерть. Это не такой поверхностный способ.
Однажды я объяснял принцип «единого вкуса», и один человек, собиравшийся стать послушником, пришел в замешательство и спросил: «Раз все нужно видеть равностно, в «едином вкусе», какой смысл тогда становиться монахом и практиковать для Освобождения? Я могу ходить и развлекаться, ведь все равностно и имеет “единый вкус”». Я ему ответил: «Ты можешь ходить и развлекаться, думая, что у тебя есть «единый вкус». Попадешь ты в соответствии со своей кармой в тот мир, который заработал, потому что закон кармы, закон вторичных причин действует, и он глубже, чем твое поверхностное понятие о “едином вкусе”».
Поэтому в относительном смысле, даже когда мы натренируемся в «едином вкусе», имеет значение накапливание заслуг, соблюдение заповедей и очищение своего сознания.
Гневные божества внутри нас олицетворяют наши грубые энергии. Что означает распознать гневное божество, когда у вас возникает гнев? Это означает подумать, что этот гнев исходит из самой глубины естественного состояния, из самого чистого и святого источника, и у меня есть два способа распознать. Первый: не понять это и обращать внимание на гнев, быть захваченным этим гневом, быть слепым в отношении источника гнева. Второй: подумать, что гнев – это все-таки гневное божество, а все божества просветлены и чисты, это свободная энергия. Затем подумать: «Откуда исходит мой гнев, раз это чистая и свободная энергия?» Когда мы так думаем, мы обнаруживаем, что этот гнев исходит из просветленного источника, из естественного состояния. Внезапно нас отбрасывает в глубокое видение этого гнева, в свет естественного состояния, в свет осознанности. Тогда мы забываем о нашем гневе и погружаемся в глубокое присутствие, мы испытываем непрерывное продолжение в созерцании. В этом принцип понимания гневных божеств.
На практике мы специально не начитываем мантры и не делаем визуализации, связанные с гневными или мирными божествами. Вообще практика гневных божеств очень распространена в тантре индуизма и буддизма. Однако когда мы практикуем Лайя-йогу, мы реализовываем все результаты таких практик чистым присутствием, простым поддержанием созерцания. Когда наше созерцание развивается, мы видим образы мирных, гневных божеств без мантр, визуализаций, ритуалов или призываний, поэтому этот метод является высшим.
Самарасья означает быть непрерывно в божественном осознавании. Вначале мы очень неопытны, и малейшая дисгармония, малейшее воздействие выбивает нас из божественного осознавания, потому что мы едва с ним знакомы. Когда же мы утверждаемся в таком божественном осознавании, то даже страдания, дисгармония, внутренние данные становятся дровами в костре этого божественного осознавания, тренировкой для его укрепления. В таком случае верующий человек говорит: «Все есть милость Бога, а различные проявления – это Его испытания, испытания веры». Истинный практик всю жизнь объединяет свое созерцание с любыми проявлениями. Когда же у него на пути встречаются разные трудности, он рассматривает это как дополнительную нагрузку к практике, тренировку с утяжелениями, как способ углубить свое созерцание. Когда вы рассматриваете все таким образом, вы становитесь непоколебимым истинным йогином. Когда йогин не развит, его можно отругать – он обижается; ему можно дать тяжелое задание – он упадет духом. Когда йогин действительно устоялся в истинном созерцании, его ругают – он все больше расцветает, а чем труднее его условия жизни, тем глубже его созерцательное присутствие.
Существует практика, называемая Чод. Чод – это тантрическая практика отсечения. В этой практике йогин отправляется в места силы, призывая духов, демонов, божеств. Затем он представляет свое тело в виде свежего трупа, рассекает его на части и жертвует этим демонам и божествам, устраняя привязанность к своему Я. Когда в такой практике йогин преуспевает, он становится неуязвимым для воздействия духов, демонов или для болезней. Таких практиков раньше часто приглашали в различные селения, зараженные чумой, холерой. Они не заболевали, потому что у них не было никакой привязанности к себе, никакого эгоизма. Болезни – это негативные энергии, их можно рассматривать как духов или яростных божеств. Если человек цепляется за себя, он подвергается им и заболевает; если же он может отпустить себя, выполнить самоотдачу, он не подвергается им и не заболевает.
Таким же образом, когда в нашей жизни возникают препятствия, на нас опускается дурная отрицательная энергия, и мы поддаемся ей, впадаем в уныние, – наша энергия гасится, и иммунитет, наш энергетический потенциал, ослабевает – и мы заболеваем. Если же, сталкиваясь с препятствиями, мы рассматриваем их как практику, как способ породить глубокое состояние присутствия, мы им не поддаемся, через некоторое время препятствия рассеиваются, и наша жизненная сила только накапливается.