|
Монумент Гомпо-ПангНастроение было хорошее, я как бы чувствовал, что вскоре мы с той или иной степенью вероятности сможем ответить на данный вопрос. Размеренным шагом мы шли по Городу Богов. Из-за поворота плавно, как в кино, выплыла какая-то огромная, высотой около 800 метров , экзотическая конструкция, разительно отличающаяся не только от обычных тибетских гор, но и от всего того, что мы уже видели здесь — в сердце Тибета. — Что это?! — уже привычно воскликнул я. — На какую-то латиноамериканскую пирамиду похоже, — сказал Селиверстов. Мне это сравнение почему-то понравилось, хотя никаких аналогий с мексиканскими пирамидами, которые я видел, не прослеживалось, но экзотичность формы этого монумента требовала обозначения его каким-нибудь не менее экзотичным условным названием, ведь для россиянина, живущего в укрытых снегами городах, даже словосочетание «Латинская Америка» кажется верхом экзотики. Я еще не знал, что мы видим легендарный монумент Гомпо-Панг, которому поклоняются паломники, во время молитв приговаривая — «О Великий Бог Времени, отпусти мои грехи!». Я также еще не знал, что последующий подробный анализ формы этого монумента приведет нас к выводу о существовании «тела времени» у человека. Неужели здесь изображены люди?А тогда я остановил группу и начал привычно носиться по буграм, чтобы сделать максимально «объемный вариант рисунка». Но, когда я рисовал, я заметил на «латино — американском» монументе вроде как изображения фигур людей. — Бинокль тащите сюда! — закричал я. Я лег, положил бинокль на камень и стал внимательно разглядывать то, что было изображено на этом монументе. — Да вроде как четыре человека изображено. У одного из них, самого большого, на плече виден маленький человечек — почкованием, что ли, размножается? А вон те двое похожи на людей, сидящих в позе Будды, что характерно для феномена Сомати. А это что — летающая тарелка, что ли? Что за четыре кружка нарисованы рядом с «летающей тарелкой»? А что за «петля» изображена в верхней части монумента? Что-то вроде лестницы спускается с западной стороны монумента, что ли? Ступенчатая пирамидка, вроде бы, пристроена снизу, — приговаривал я, делая зарисовку. Я представил, что, возможно, когда-то этот монумент был необыкновенно красив и сверкал разноцветьем красок, как на панно показывая узловые элементы формирования жизни на Земле. Мне было вполне ясно, что и «свободная работа ветра» могла сделать ту «художественную работу», которую я только что зарисовал. Но я все же не имел права сладко уйти в скепсис. Я, как ученый, должен был проанализировать, пусть даже с налетом фантазии проанализировать то, что видел; тем более что такой грандиозный монумент, по логике, не мог не иметь на себе фресок и подобных художественных произведений древних. — Начнем с того, что проанализируем смысл изображения четырех человеческих фигур, — сказал я сам себе. — Что бы это могло означать? Что бы? Что бы? Я даже присел, заставляя работать свои извилины.
|