АЖАЖА ВЛАДИМИР ГЕОРГИЕВИЧ. ИНАЯ ЖИЗНЬ        

Скачать книгу можно ЗДЕСЬ

ИЗЛОМ

Нет феномена российской уфологии, есть, прошу прощения, феномен страны.

Но, согласитесь, ведь очень хочется чуда. Чтобы боль снималась одним прикосновением руки целителя, а не скальпеля. Чтобы закрыть глаза, а тут пришельцы с гуманитарной помощью.

Чего-нибудь этакого, чтобы не просто почитать на досуге, но даже, может быть, и поверить. Ан оно и случится. Наверное, мы устали от политики, проблем, временных трудностей, которые у нас традиционно становятся постоянными. А куда от них деться? И начинаешь верить в чудеса.

Кажется, живем и ничего с нами не происходит, а на самом деле такое творится вокруг...

А если, скажем, один гороскоп не пришелся по вкусу, можно жить по другому, и все обязательно сбудется.

Я что-то в последнее время тоже стал заглядывать в гороскопы и находить удивительные совпадения в их предсказаниях и рекомендациях. То ли это усыпило мою бдительность и притупило интуицию, то ли зря я поверил специалистам из учреждения, где оценивается военно-экономическая и просто экономическая конъюнктура, но катастрофа случилась как обвал.

Кто станет смеяться над другим, когда есть возможность это сделать над самим собой?

Я не буду здесь описывать этапы разразившегося финансового краха, но смысл его банален, прост и суров.

В узком временном коридоре с середины 1994-го до начала 1995 года произошли: падение нашего ежемесячного финансодателя-концерна "Тибет", разрушение пирамиды МММ, возглавляемой Сергеем Мавроди и Леней Голубковым, под обломками которой оказались похороненными 340 перспективных акций Уфоцентра; побег в неизвестную шамбалу руководителя фирмы А.С.Т., умыкнувшего с собой круглую сумму, в которой затерялся и наш двадцатимиллионный депозит. Средства на депозит мы обрели, взяв кредит у одного из московских банков, как говорили во времена Пушкина, "под залог вещей". Нашими "вещами", указанными в ссудном договоре, были и остаются издания Уфоцентра.

Оставшись без средств и с долгами, Уфоцентр был вынужден съехать из арендуемого помещения и не без помощи депутата Госдумы Ирины Хакамада (спасибо ей!) поселиться в скромном кабинете одной из гостеприимных московских школ.

Все вернулось на круги своя, то есть все стало таким, как и должно быть, как это определено уставом деятельности ассоциации и отделения. Сохранялись юридические и финансовые реквизиты, печать, структура, имущество, связи, абонентский ящик. Но все это теперь можно приводить в действие только на общественных началах. А это означало, что каждый сотрудник Уфоцентра вынужден отныне сам зарабатывать на хлеб насущный, трудясь не на ниве уфологии, а там, где за этот труд платят.

Естественно, что фронт работ Уфоцентра сузился. Правда, как по заказу, резко оживилась научная деятельность многих групп на местах - в Ростове-на-Дону, в Новошахтинске, в Волжском, в Тольятти, в Кемерове, но несмотря на это утешение, приходится признать, что современная экономическая птицатройка, мощно прокатившаяся по стране, не забыла вдавить в колею и застрявшую на перепутье уфологию. Так и хочется добавить: а на обочине стояла тень Николая Васильевича Гоголя и с ужасом наблюдала эту безумную скачку.

Это патетика. Она всегда почему-то переполняла меня, когда я приезжал в неприметный городок Плес, который "на карте генеральной значком означен не всегда". Советская власть пришла в него лишь на пятый год после революции. Расположенный вдали от железной дороги и шума городского, этот кусок российской старины постоянно притягивал любого, хоть раз в нем побывавшего. Мы с женой уже трижды проводили в Плесе отпускное время. Этот город очищает душу и располагает к размышлениям.

В этом городе я по-новому открыл для себя Левитана и Достоевского. Что для московского школьника Исаак Левитан? (Я имею в виду свое первое знакомство с великим художником). Ну, пейзажист. Ну, нормально смотрятся его картины в Третьяковке. Но сейчас, после экскурсии в дом-музей художника у Волги, открылась новая ипостась. Оказывается, из-за пятого пункта, а точнее из-за нарушения ценза оседлости, установленного когда-то для евреев, ему, шедшему в императорской Академии художеств на золотую медаль, не выдали ни медали, ни диплома, а лишь скромный аттестат учителя рисования. В него, зарабатывавшего на жизнь уроками, влюбилась его ученица, жена полицейского врача мадам Кувшинникова, старше его по возрасту. Она везет его на пароходе в путешествие по Волге, влюбленные с борта очаровываются Плесом и остаются в нем на долгое время.

<<<< || >>>>