Г. X Э H К О К - СЛЕДЫ БОГОВ. В ПОИСКАХ ИСТОКОВ ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ       

Скачать книгу можно ЗДЕСЬ

ГЛАВА 18 ПРИМЕТНЫЕ НЕЗНАКОМЦЫ

Метью Стирлинг, американский археолог, который про­ водил в Ла-Венте раскопки в сороковых годах, сделал там ряд ярких открытий. Наиболее примечательным из них ста­ ла "Стела с бородатым человеком".

Как я уже говорил, ось ольмекского городища откло­ няется от направления на север на восемь градусов. На его южном конце высится гофрированный конус большой пи­ рамиды. Сразу за ней, на уровне земли, находится нечто вроде бордюра высотой около 30 сантиметров, ограждающего просторный прямоугольный участок, раза в четыре меньше типичного городского квартала. Когда археологи стали его раскапывать, то, к их удивлению, оказалось, что_ бордюр — это верхняя часть колоннады. Дальнейшие рас­ копки напластований показали, что высота колонн — 3 мет­ ра. Всего их более шестисот, причем они стоят вплотную друг к другу, образуя непроходимый частокол. Вытесанные из сплошного базальта и доставленные в Ла-Венту из каме­ ноломни, удаленной на сотню километров, колонны весили каждая примерно по две тонны. '

К чему все эти хлопоты? Что должен был оберегать этот частокол?

Еще до начала раскопок из центра участка примерно на метр выше "бордюра" выглядывал массивный камень, на­клоненный вперед. Он был покрыт резьбой, которая про­должалась и на скрытой под землей части. Стирлинг и его бригада два дня откапывали этот камень. Он оказался вну­ шительной стелой высотой 4 метра, шириной 2 метра и толщиной почти метр. Рельеф изображал встречу двух вы­ соких мужчин, одетых в роскошные мантии и элегантные туфли с загнутыми вверх носами. То ли выветривание, то ли умышленное повреждение (что было обычной практи­ кой у ольмеков) привели к тому, что одна из фигур оказа­ лась совсем без лица. Вторая же осталась невредимой. Она настолько явно изображала мужчину европеоидного типа с высоким носом и длинной бородой, что удивленные архео­ логи немедленно окрестили его "Дядей Сэмом".

Я медленно обошел вокруг 20-тонной стелы, вспоми­ ная, что она пробыла в земле более 3000 лет. Всего полвека или около того как в результате раскопок Стирлинга она вышла на свет Божий. Как сложится ее судьба теперь? Про­ стоит ли она здесь еще тридцать веков, вызывая восторг и благоговение грядущих поколений? Или обстоятельства вновь изменятся и земля скроет ее от людей?

А может быть, не случится ни того, ни другого? Я вспом­ нил древний календарь ольмеков, который унаследовали их более известные потомки — майя. Согласно ему, времени осталось совсем немного, не то что три тысячелетия. Вот истекут сроки Пятого Солнца, и страшное землетрясение покончит с человечеством за два дня до Рождества 2012 года...

Мое внимание вернулось к стеле. Две вещи представ­лялись очевидными: во-первых, изображенная здесь сцена встречи по каким-то причинам представляла особую важность для ольмеков с учетом масштабов стелы и окружаю­ щей ее колоннады. И во-вторых, как и в случае с негритян­скими головами, лицо бородача-европейца ваялось с чело­веческой модели. Признаки расовой принадлежности были слишком очевидны, чтобы художник их выдумал.

То же самое относилось и к двум другим европеоид­ ным фигурам, которые я сумел опознать среди уцелевших памятников из Ла-Венты. Одна была изображена на баре­ льефе, высеченном на тяжелой и почти круглой глыбе диа­ метром около метра. Человек был одет в нечто похожее на узкие леггинсы. У него были типичные черты англосакса и густая заостренная борода. На голове — забавная мягкая шапочка. В левой руке он держал не то флаг, не то какое-то оружие. Правую руку он прижимал к груди; тонкая талия повязана поясом. Фигура другого европеоида, высеченная на боковой грани узкого столба, имеет примерно такой же облик.

Кто же были эти незнакомцы? Что они делали в Цент­ ральной Америке? Когда они прибыли? И в каких отноше­ ниях они находились с другими незнакомцами, которые поселились в этих влажных каучуковых джунглях, — теми, что послужили моделями для больших негритянских голов?

Некоторые решительно настроенные исследователи, от­ вергающие догму об изоляции Нового Света до 1492 года, предлагали свое решение проблемы: бородатые пришельцы с тонкими чертами — финикийцы со Средиземного моря, которые проплыли мимо Геркулесовых столбов и пересекли Атлантику во втором тысячелетии до нашей эры. Сторон­ ники этой гипотезы высказали предположение, что негры — это рабы финикийцев, захваченные последними на побере­жье Западной Африки перед трансатлантическим путеше­ ствием.

Чем ближе я знакомился со скульптурами из Ла-Вен­ ты, тем больше сомнений вызывала у меня эта гипотеза. Может быть, финикийцы и другие обитатели Старого Све­ та и пересекали Атлантику задолго до Колумба. Существу­ ют убедительные свидетельства этого, хотя вопрос лежит за пределами данной книги. Проблема в том, что финикийцы, которые оставляли свои характерные изделия в различных частях древнего мира, не сделали этого в поселениях ольме­ков в Центральной Америке. Ни негритянские головы, ни бородатые люди на барельефах не содержат ничего хотя бы отдаленно финикийского — ни по стилю, ни по типажам, ни по характеру изделий. Более того, с точки зрения стилистики, эти крупные произведения искусства не принад­ лежат ни к одной известной культуре, традиции, жанру. Такое впечатление, что у них нет предшественников ни в Новом Свете, ни в Старом.

Как будто у них нет корней... Но ведь так не бывает, у любых форм художественного творчества должны где-ни­ будь быть корни, истоки.

ГИПОТЕТИЧЕСКАЯ ТРЕТЬЯ ПАРТИЯ

Мне пришло в голову, что разумное объяснение может дать подход с позиций так называемой "гипотетической третьей партии", предложенной рядом ведущих египтоло­ гов для объяснения одной из великих загадок истории и Хронологии Египта.

Археологические данные свидетельствуют в пользу того, что цивилизация Древнего Египта не развивалась медленно и мучительно, как и положено человеческому обществу, а совсем как у ольмеков возникла внезапно и полностью сфор­ мировавшейся. Получается так, что период перехода от при­ митивного к развитому обществу слишком короток, чтобы это имело какой-либо исторический смысл. Технологичес­ кие навыки, на развитие которых должны были потребо­ ваться сотни и даже тысячи лет, появляются внезапно, "за одну ночь", причем абсолютно без предшественников.

Например, в находках, относящихся к додинастическо- му периоду (около 3500 года до н.э.), нет никаких следов письменности. Вскоре после этой даты совершенно внезап­но и необъяснимо появляются.иероглифы, так хорошо зна­ комые по развалинам Древнего Египта, причем сразу в пол­ной и совершенной форме. Не ограничиваясь простой ил­ люстрацией предметов и действий, эта письменность с са­ мого начала оказалась сложно структурированной системой, с фонетическими знаками, обозначающими только звуки, и развитой цифровой символикой. Уже самые ранние иерог­ лифы были стилизованы и достаточно условны; известно, что развитая скоропись широко использовалась уже на заре Первой Династии.

Что примечательно, так это то, что не обнаружено ни­ каких следов эволюции от простого к сложному, причем это относится и к математике, медицине, астрономии и ар­ хитектуре, и даже к удивительно богатой и запутанной ре­ лигиозно-мифологической системе; основная фабула такого совершенного труда, как Книга мертвых, возникла вдруг в самом начале династического периода.

Большинство египтологов не делают никаких выводов из факта "взрывного" раннего развития египетской циви­ лизации. Однако более смелые мыслители считают, что вы­воды могут быть поразительными. Джон Энтони Уэст, спе­циалист по раннединастическому периоду, спрашивает, как происходит расцвет сложной цивилизации? Взгляните на автомобиль 1905 года и сравните его с современным. Здесь можно безошибочно проследить процесс развития. Но в Египте параллелей этому нет. Все присутствует сразу с са­мого начала.

Разумеется, ответ на эту загадку существует, причем очевидный. Однако к нему редко прибегают, поскольку он противоречит преобладающему способу мышления. Он та­ков: египетская цивилизация возникла не путем "самораз­ вития", а путем наследования.

Уэст много лет был занозой для египтологов-ортодок­ сов, но и они не могли не удивляться внезапности возник­новения египетской цивилизации. Уолтер Эмери, ныне по­ койный профессор египтологии Лондонского университета, так подытожил в свое время проблему:

"Около 3400 года до н.э. в Египте произошли радикальные перемены, и страна быстро пе­ решла от сложноплеменной неолитической культуры к хорошо организованной монархии... В то же самое время достигают удивитель­ ного уровня письменность, монументальная скульптура, искусства и ремесла, и все свиде­ тельствует о существовании роскошной ци­ вилизации. Все это было достигнуто в тече­ ние относительно короткого промежутка вре­ мени, причем ни в письменности, ни в архи­ тектуре не существовало или почти не существовало базы для такого рывка ".

Одно из объяснений может просто сводиться к тому, что Египет получил внезапный и решающий культурный импульс от какой-либо иной известной цивилизации Древ­ него Мира. Наиболее подходящей кандидатурой на эту роль является Шумер, страна в южном Двуречье (Месопотамии). Несмотря на многие серьезные различия, некоторая общ­ ность в строительной технике и архитектурных стилях по­ зволяет предположить связь между этими двумя региона­ ми. Однако ни одно из этих сходств не является достаточно веским, чтобы однозначно говорить о причинной связи, о прямом влиянии одного общества на другое. Напротив, как пишет профессор Эмери:

"Возникает впечатление о косвенной связи, возможно, о существовании третьей партии, чье влияние распространилось и на Евфрат, и на Нил... Современные ученые пренебрегают возможностью иммиграции в оба региона из некоей гипотетической, но пока не откры­ той зоны. [Однако] именно третья партия, чьи культурные достижения независимо рас­ пространялись на Египет и Месопотамию, лучше всего объяснила бы общие черты и фун­ даментальные различия между двумя цивили­ зациями ".

Помимо всего прочего, эта теория проливает свет на гот таинственный факт, что и египтяне, и месопотамские шумеры поклонялись практически одному и тому же лун­ ному божеству, одному из старейших в их пантеонах (Тот у египтян, Шин. у шумеров). Видный египтолог Уоллис-Бадж утверждает, что "идентичность этих двух богов слишком полная, чтобы быть случайной... Было бы неверно утверж­ дать, что египтяне заимствовали божество у шумеров либо шумеры у египтян; скорее всего, богословы обоих народов заимствовали свои теологические системы из общего, но очень древнего источника".

Вопрос, следовательно, сводится к следующему: что это за "общий, но очень древний источник", эта "гипотетичес­ кая, но еще не открытая зона", эта высокоразвитая "третья партия", которую имеют в виду Бадж и Эмери? И если она оставила наследие высокой культуры в Египте и Месопота­ мии, почему бы ей не сделать то же самое в Центральной Америке?

Тот факт, что "взлет" цивилизации в Мексике произо­ шел намного позже, чем на Ближнем Востоке, ничего не доказывает. Вполне возможно, что начальный импульс был дан в обоих местах одновременно, а последующее развитие могло идти соответственно местным условиям.

Согласно этому сценарию, у цивилизаторов все пре­красно получилось в Египте и Шумере, результатом чего стало возникновение там замечательных и прочных куль­ тур. С другой стороны, в Мексике (да, похоже, и в Перу) они потерпели серьезную неудачу. После хорошего старта, когда были созданы гигантские каменные головы и барель­ефы с бородачами, все быстро "покатилось под гору". Не­ смотря на упадок, свет цивилизации не угас насовсем, но заметный прогресс наметился лишь около 1500 года до н.э. (так называемый "ольмекский горизонт"). К этому време­ ни великие скульптуры стали седыми от древности релик­виями духовной силы, а их забытые оригиналы оказались закутаны в мифы о великанах и бородатых просветителях.

Если так, то, глядя в миндалевидные глаза негритянс­ ких голов или на угловатые точеные европейские черты "Дяди Сэма", мы, возможно, встречаемся с гораздо более отдаленным прошлым, чем думаем. И вполне вероятно, что эти великие произведения сохранили для нас образы пред­ставителей погибшей цивилизации, которая объединяла раз­ личные этнические группы.

Применительно к Центральной Америке гипотеза тре­ тьей партии выглядит в сжатом виде так: цивилизация в древней Мексике возникла не без участия внешнего влия­ ния; она не возникла и в результате влияния Старого Све­ та. Определенные культуры и в Старом, и в Новом Свете подверглись в немыслимо далекие времена воздействию идей и влиянию некоей "третьей партии".

ОТ ВИЛЬЯЭРМОСЫ ДО ОАХАКИ

Прежде чем покинуть Вильяэрмосу, я посетил ЦИКОМ (Центр исследования культур ольмеков и майя). Хотелось узнать у тамошних ученых, нет ли поблизости еще каких- нибудь поселений ольмеков. К моему удивлению, они по­ советовали искать подальше. В нескольких сотнях кило­ метров на юго-запад, в Монте-Альбане, провинция Оахака, археологи, по-видимому, откопали рад "ольмекоидных" изделий и рад барельефов, как считают, собственно оль- мекского происхождения.

Мы с Сантой собирались ехать из Вильяэрмосы прямо на северо-восток, на полуостров Юкатан. Поездка в Монте-Альбан потребует сделать большой крюк, но мы все равно решили предпринять ее, надеясь, что она прольет дополни­тельный свет на цивилизацию ольмеков. Кроме того, было интересно прокатиться по горной местности в сердце доли­ ны, где скрыт город Оахака.

Мы двинулись почти прямо на запад, мимо загубленной Ла-Венты, снова мимо Коацекоалькоса, а затем через Саюлу и Лома-Бонита до города Тухтепек на пересечении дорог. Оставили позади сельскую местность, изуродован­ ную нефтяниками, пересекли небольшие холмы, покрытые прекрасными лугами, и помчались дальше среди зреющих полей.

В Тухтепеке, где начинаются настоящие "сьеррас" (горы), мы круто свернули на юг по автостраде № 175, иедущей в Оахаку. На карте этот участок дороги казался шиюе короче расстояния, которое мы уже проехали от Ви-ль яэрмосы. Путь, однако, оказался достаточно сложным, требующим напряжения и нервов, и мускулов: бесконеч­ ные зигзаги узкой дороги, крутые подъемы и обрывы. Мы карабкались в облака, словно по лестнице, ведущей в небо. Дорога вела нас через ярусы различной альпийской расти­ тельности, каждый вид которой занимает свою климатичес­ кую нишу. Наконец, пробившись сквозь облака, мы оказа­ лись в таком месте, где произрастали гигантские формы знакомых растений, создавая нереальный и чужой ланд­ шафт. Чтобы проехать 700 километров от Вильяэрмосы до Оахаки, нам потребовалось двенадцать часов. К концу по­ ездки мои руки, слишком сильно сжимавшие руль на бес­ конечных поворотах, оказались все в волдырях. В глазах у меня стоял туман, а перед мысленным взором снова проно­ сились пропасти, которые мы огибали.

Город Оахака знаменит колдовскими грибами, мариху­ аной и Д.Х. Лоуренсом, который в двадцатых годах напи­ сал здесь и частично поставил свой роман "Пернатый змей". В этом месте сохранился дух богемы, и до поздней ночи какой-то ток возбуждения взвинчивает толпы людей, за­ полняющих его бары и кафе, узкие булыжные улочки, ста­ рые дома и просторные площади.

Мы поселились в комнате с видом на один из трех открытых дворов отеля "Лас-Голондринас". Постель была удобной, над головой было звездное небо. Но уснуть я не мог, несмотря на усталость.

Спать мне не давали мысли о цивилизаторах, борода­ тых богах и их спутниках. Похоже, что в Мексике, как и в Перу, они потерпели поражение. По крайней мере, так пред­ ставлялось из легенд. Но на следующее утро, когда мы доб­ рались до Монте-Альбана, оказалось, что не только из ле­ генд.

<<<< || >>>>