|
|
******* — И лья, здравствуй, сказал Данила, когда дверь камеры за ним закрылась. — Мы знакомы? — Илья изумленно уставился на своего посетителя. — Что-то вроде того. Я из твоего сна, — ответил Данила. — Из моего сна?! Это как? — Знаю, я бы тоже удивился... месяца три тому назад. Но у тебя нет этого времени, Илья. Помнишь, я тебе про «немую гематому» говорил? Ты сейчас жив только потому, что там тебя Анхель держит. — Там — это где? — Илья посмотрел на Данилу, как на умалишенного. — Это что-то наподобие границы миров, — «объяснил» Данила. — Но это правда, Илья. Совсем нет времени.
— А что ты от меня хочешь? — Илья напрягся. — Мне что-то сделать надо? — Да, надо, — ответил Данила. — Но что — неизвестно. — А кому известно? — Илья совершенно перестал понимать, что происходит. — Никому. — Я все понял, ты моя галлюцинация, — Илья ни то шутил, ни то отшучивался. — Илья, черт! Я тебе говорю — ты умираешь. Сегодня же умрешь. Ты понимаешь, нет?! — И что? Спасаться? Как?! — Илья разозлился. — Две вещи, Илья. Две вещи! Во-первых, ты должен понять, что ты сегодня умрешь. Во-вторых, надо вызвать врача. У Ильи начался истерический смех. Он не смеялся, он кричал, дышал урывками. Держался за живот и катался на своем матрасе с одного бока на другой. Две вещи, о которых его просил Данила, показались ему взаимоисключающими. Если он понимает, что он сегодня в любом случае умрет, то врача ему вызывать, мягко говоря, бессмысленно. А если вызывать врача, то, видимо, шанс у него есть. — Мне тогда... Ха-ха-ха! Представителя службы... Ха-ха-ха! Ритуальных услуг... Ха-ха-ха! Вызывать надо! Ха-ха-ха! Тебе надо отсюда выбраться до того, как ты умрешь, — Данила стал спокойно и внятно объяснять Илье свою мысль. — Анхель считает, что тебя здесь специально заперли. Что тебя здесь Тьма держит, чтобы забрать твою жизнь вместе со Скрижалью. Впрочем, я так не думаю. Мне кажется, что все произошедшее — это лишь стечение обстоятельств, созданных твоей ошибкой... Человек, допустив ошибку, как бы сбивается с пути. Все обстоятельства оказываются против него. Это — как, когда игрока удаляют с поля за нарушение правил. Если мы сможем выудить тебя отсюда под предлогом лечения, не факт, что врачи тебя спасут. Анхель уверен, что не спасут. Но у тебя будет шанс оказаться там, где, по идее, ты не должен быть. И все может повернуться по-другому. В этом я и вижу шанс. — Слушай, ты все это серьезно говоришь? — Илья совсем успокоился после своей истерики и внимательно смотрел на Данилу. — А к тебе часто являлись люди, которые только что беседовали с тобой в твоем сне? — Данила ответил Илье таким же внимательным и сосредоточенным взглядом. — Так ты говоришь, что я умру. Сегодня? — щемящий холодок пробежал у Ильи по спине. — Что мне сказать врачу? — Скажи, что у тебя головная боль, что вчера ты сильно ударился головой, что тебя тошнит... — Скажу, — согласился Илья. — А я пока попытаюсь что-нибудь по части официального освобождения предпринять, — сказал Данила. — Катя сейчас позвонит. Моя служба безопасности займется. — Илья, ты главное про смерть пойми. Анхель считает, что тебе не надо об этом знать. Что если ты это поймешь, то всё — сломаешься. Но я по своему опыту сужу. Я в свое время, когда понял, что вот оно — здесь: получите, распишитесь, то и жизнь как-то по-другому увидел. Каждый, наверное, по-своему это переживает, но... Короче, я сказал, что думал. Надо идти. А ты жди врача, я предупрежу там, что ты в медицинской помощи нуждаешься.
Илья снова остался в камере один. Вчера он так хотел этого — побыть одному. А сегодня ему мучительно тяжело от воплощения своей мечты. Все, прямо как по Оскару Уайльду: «Если боги хотят наказать человека, они исполняют его желания», — подумал Илья. Тут он вспомнил перепуганные глаза Кати, ее смятение, ее боль. Ему так захотелось защитить ее, быть с ней. Он подумал о двух странных людях из сна, которые говорили с ним, как с ребенком. И ему захотелось, чтобы с ним так говорили
|